Представляю вам начало из моего нового рассказа, буду выкладывать по мере прочтения, а то я знаю, вам сразу много читать лень:
Послышались глухие шаги, которые приближались, к моей двери. Меня это совсем не радовало – это значит, опять идут ко мне охранники и за все время они ни разу не принесли с собой ничего хорошего, только побои, невкусную похлебку и пахнущую тиной воду. Здесь в темноте я не знал, ночь сейчас или день, из своего привычного режима я выбился уже на первый же день, когда от нескольких ран и дикой усталости я уснул, наверное, еще в середине дня и проспал бы сутки, но достаточно скоро пришли стражники в первый раз. Их я услышал, когда они только спускались в подземелье, они были явно на веселе, громко смеялись и, крича о чем-то спорили. Один из этих стражей зашел ко мне и со словами: «Жри, крыса!», кинул мне миску с похлебкой, почти все расплескав. Я бы и не подумал вставать и есть, больше пока хотелось спать, не смотря на то, что проспать мне удалось уже как минимум семь часов. Но эта скотина подошла в угол, где лежал я и пнул меня под ребра, едва не попав по свежему ранению, не глубокому, но было все же больно получить по нему без того не слабый пинок. - Просыпайся, а то твои маленькие друзья съедят все без тебя, а когда похлебка кончатся, то закусят, скажем, твоей ногой. Я сразу понял, что он говорил о крысах. Я видел тогда только одну совсем не большую, но так же понимал, что на запах хоть какой-нибудь возможно съедобной дряни, крыса прибежит и возможно приведет с собой пару-тройку своих сородичей. Как я уже сказал, похлебка была ужасная, и раньше бы я это есть не стал, но тогда выбирать, конечно, не приходилось. И вот уже проведя здесь в темноте уже какое-то время, какое не известно: солнца здесь не было совсем, только факелы, которые сильно чадили и часто тухли. И вот я проснулся снова от шумных разговоров вечно веселых охранников. Все, что я видел за последнее время – это каменные стены с участками плесени, крепкую деревянную дверь с решеткой-окошком. Сейчас я через это ко всему прочему видел грязную рожу одного из стражей, которому говорил второй что-то, видимо, касающееся меня: - Три дня уже сидит, только сейчас велели вытащить… Интересно, зачем? Измотать, что ли хотели? - Крови моей попить хотите? А вот хрен вам, ничего не получите, - сказал я тихо сам себе и вытащил запрятанную заточку в правом сапоге, который уже весьма истрепался за последние три дня, когда меня заперли сюда. Используя эту нехитрую полоску, метала я попытался нанести себе рану поглубже на левую руку, хотя стражи сразу увидев металл, заскочили ко мне и отобрали заточку. - Да ты погоди, сейчас с тобой на верху поговорят, и там может мы тебе сами поможем от сюда уйти, - сказал охранник без былой злобы, потрясая в руках мою заточку, - А ты вообще, где такой ножичек достал? Я тоже себе такой хочу, сколько стоит? - Это сувенирный предмет - выдается всем участникам октябрьской революции, таких больше нет... - Че за октябрьская революция? – Спросил тот недоуменно, - Ладно, ерунда… Сказав это, охранник спрятал мой «нож» себе за пазуху, я уже попрощался с ним, не надеясь увидеть его еще когда-нибудь, все-таки классное лезвие было, острое, таких действительно не продавали в лавках этого города. Затем эти двое взяли меня под руки, и повели по коридорам наверх. Когда меня протаскивали мимо факела, я успел заметить, что мой белый камзол стал не таким уж и грязным, не соврал иноземный торговец, когда говорил, что он плохо пачкается – на голой земле в грязи спал на нем, а он лишь чуть посерел. Правда, если бы я сейчас увидел свое лицо, то заметил бы, что оно-то как раз стало таким черным, что по сравнению с камзолом, который я по старой памяти называл пиджаком, было одним куском земли. Куда меня вели? Было довольно-таки интересно узнать это, признаюсь, тогда мне казалось, что вот сейчас последние секунды будут тянуться как вечность на пытках или все закончится одним мигом. Тем не менее, это должно было пролить хоть какой-то свет на то, почему я оказался здесь, я ведь до сих пор этого не знал. Мне уже начало мерещиться, что мы поднялись слишком высоко, вроде бы в этом городе не было таким высоких строений, разве что… на какой же я глубине пролежал три дня? Пройдя еще один лабиринт коридоров со странной отваливающейся кусками краской, мы вошли в какую-то странную дверь. Только сейчас я понял, что в ней было не так – она была металлическая! Здесь в этом мире была еще эпоха. Когда металл сам по себе был дорог, а цена такой двери хотя бы по весу должна быть и без того дорогой, а сделать дверь – даже некоторым именитым кузнецам этого города было бы здесь не под силу. Охранники открыли эту дверь, та с противным скрежетом открылась (смазать, конечно, эту иноземную диковину не догадались), а там был стандартный кабинет обставленный такими же «иноземными» вещами, а проще говоря интерьер этого кабинета сильно напоминал обстановку кабинета середины двадцатого века на Земле. Это меня сразу ввело в большое недоумение, «редактирование времени», как любят это называть Боги, в мирах я еще замечал, но вот что бы здесь были вещи из определенных эпох другого мира – уже удивляло. А главное, откуда они здесь? Но самое большое удивление я испытал, когда увидел ежика, который стоял на столе перед человеком с серьезным лицом, густыми усами, курящим трубку, и одетым опять, же по эпохе земной мебели в непростую военную форму, и еж ему говорил. Это, конечно, был Джонни, и, увидев меня, он воскликнул: - Инсулин! Вот он ты… Слушай, начальник, - говорил ежик торопливо мужчине за столом, - вот он. Никакой он нафиг не колдун, и я сам по себе, и он сам по себе, но мы два больших давних кореша, понятно? - Ладно, я тебя оставлю в этом мире, только я делаю это для тебя, лишь потому, что ты мне когда-то помог. Так что теперь мы в расчете, - медленно сказал человек, с сильным южным акцентом, и обратившись к охранникам, сказал, - Грегори, отдай товарищу Инсулину его нож и деньги, что отобрал «на хранение», отдайте документы и забудьте про этот небольшой инцидент «говорящего ежика». Охранник отдал все полагающееся мне и ушел, не забыв при этом своего напарника. Монеты пересчитывать я не стал, понадеялся на честность охранника пнувшего меня в бок. - Что-то ты какой-то помятый, Инсулин, - сказал Джонни. - Вы уж извините, товарищ Инсулин, за три дня в камере, но пока я сам не взялся за это дело. Тут черти что творилось. Товарищ Джонни Ежевико пробрался в этот мир, и до жути перепугал население своим умением говорить. Когда они допытались от него, что хозяин этого странного зверька вы, товарищ Инсулин, они вас и повязали как колдуна. Еще малоцивилизованный народ в этом мире, даже в самом его центре. Но сейчас все хорошо, мы тут пошуровали с этим миром и теперь говорящие животные здесь большая редкость, но все же не из ряда вон выходящее. Джонни остается у вас, вы возвращаетесь к прежней жизни… - Говорил мужчина медленно, но четко и ясно. - Спасибо, товарищ Сталин, за оперативное вмешательство. Не знаю, сколько бы я там выдержал еще, - вежливо сказал я своему спасителю с Земли. Через некоторое время, когда после смерти духу Сталина пришло время идти в следующий мир, он отказался и стал работать, ныне получил неплохую должность – летает между мирами и решает проблемы с такими вот говорящими ежиками в мирах, где ежики не говорят в принципе. В итоге благодаря Джонни я теперь обеспечен приключениями и в этом мире, и провел три дня в неизвестно каком подземелье в этом городе. И встречей с Иосифом Сталиным. Что же, приключение, по-моему, уже началось, ну да ладно, там видней будет, все же пока есть еще надежда, что оно уже кончается. Обнаглев в конец, я спросил: - Товарищ Сталин, а у вас нет случайно земной еды, а то я так соскучился по ней, да и там внизу плохо кормили. - А, да конечно… Жена мне сделала бутерброды с сыром и докторской колбасой, а у меня от нее изжога, - сказал мне твердый генсек партии и протянул пару бутербродов в прозрачном мешочке. - Огромное спасибо, мы, пожалуй, пойдем, - сказал я и Джонни охотно слез со стола и поплелся к выходу. - Товарищ Инсулин, а вы ничего не забыли? Заберите еще пару своих вещиц, - Сталин протянул мне непрозрачный мешочек, я его торопливо взял и поспешил уйти, ежик не отставал. Если сейчас вспомнить, то я даже, наверное, забыл попрощаться, но будем надеяться, что Иосиф Виссарионович не сильно расстроился по этому поводу. Только выйдя из кабинета я почувствовал слабость в ногах, и найдя за поворотом коридора скамейку облегченно рухнул на нее и достал бутерброды, которыми собирался сейчас подкрепиться. Они были свежие, прямо как с Земли, а после тюремной баланды они казались самой вкусной вещью на свете. Уже почти доев один бутерброд я вспомнил о существовании Джонни, который сидел рядом со мной и смотрел на меня с непонятным выражением… кхм… морды. Я уже успел от него отвыкнуть, хотя при этом я сильно скучал: - Так что же, рассказывай, что да как, и главное зачем, ты оказался тут? - Зачем? Ты бы знал, какая в том мире скука смертная стала после того, как тебя не стало. Мне стало некогда пропивать заработанные там деньги, грубо говоря, настало не самое лучшее время. Да и по тебе соскучился. А как… Знаю я пару приемов тайных как через миры перескакивать – обряды правда сложные, но я все-таки старался. Единственная заминка с этими обалдуями вышла. Здесь про магию почти не слышали, а самое обычное заклинание здесь никто, конечно, сотворить не может. У-у-ух! Захожу, значит, я в таверну, прошу мне кружку пива покрепче, все на меня смотрят, и только когда меня посадили в мешок, я понял, что пролетел с тем, что подал голос. Я еще по своей же глупости умудрился успеть упомянуть твое имя, и все… А нашли тебя вроде быстро, а ты еще, как я вижу, не стал сдаваться, узнаю, в нашем духе, - сказал изобразив подобие улыбки ежик. Свой рассказ он закончил как раз, когда я доел последний бутерброд. Теперь я решил посмотреть, что передал мне в мешке генсек, по весу он был достаточно тяжел, хватило бы на выпивку, если сдать в металлолом. А там был мой старый значок анархиста еще купленный где-то на Земле и золотое перо, которое я умудрился получить в прошлом мире. Не знаю зачем, но значок я сразу же приколол на грудь, хотя ранее почти никогда его не носил, а перо аккуратно сложил обратно в мешок, что бы не испортить, хотя оно было удивительно крепкое, можно было даже по голове долбануть – в нос попадешь, жертва удара обязательно чихнет!
Сэр Дон Инсулин [18]- 12.11.2007 в 09:4900
Поразительная активность... Ладно, еще одна часть:
- Посылка, - проговорил я, - Не пойму только, они эти вещи отдали мне как ненужный мусор или все же из каких-то других соображений? - Инсули-и-ин, тебя же сейчас совсем не это интересует, ведь так? Пошли лучше пропустим по одному-другому стаканчику в ближайшей таверне? – Сказал ежик, прищурив левый глаз. - Ты же не пьешь? Или уже снова начал? - А ты не замечал, что здесь в этом мире нет кефира? Это был такой шок для меня, что я сразу выпил залпом стакан водки, - виновато сказал Джонни. Я кое-как улыбнулся и встал со скамейки, усталость усталостью, а ноги двигать можно, значит, все не так плохо. В попытке выйти наружу я спустился по лестнице вниз, и чувствуя носом свежий воздух набрел на кабинет, я не долго думая заглянул в него – там было никого. И вопреки моим ожиданиям обстановка была что ни на есть соответствующая эпохе. Воспользовавшись отсутствием здесь кого либо я подошел к окну завешенной белой шторкой и отодвинув ее посмотрел на улицу. Здесь был летний вечерок, как и три дня назад, плюс ко всему я был на первом этаже, чем я незамедлительно воспользовался, спрыгнув вниз на тротуар. Я огляделся, это был загородный район, самая окраина города, где бродили в поисках еды бедные и располагались все самые секретные строения и здания, так же здесь шла бесконечная стройка – сам там бывал несколько раз, но так и не понял, что же там строится, но судя по району, что-то тоже очень секретное. Когда я уже хотел было идти в сторону города, где я мог поесть и отправиться залечивать раны к себе домой, я вспомнил про Джонни, он к тому времени уже забрался на подоконник и переваливался всем телом на улицу, упав он не смотря ни на что издал очень мало шума, не считая, конечно, ругательств, которые он придумывал на ходу (из-за своего таланта он получил еще прозвище «генератор матов»). Я мог бы, конечно помочь ежику, но как-то не очень хотелось получить новые дырки в моей и без того не целой коже. Джонни упал быстрей, чем поднимался, в чем тут причина, я не знаю. Потерев ушибленное место он поднялся и посмотрел с непониманием на меня, как будто вот-вот скажет: «Ну и чего ты сюда полез? Вон же дверь…», но все-таки не сказал. И медленно, но уверенно я побрел к городу, Джонни молча, шел за мной и при этом все как-то норовил залезть как-то на меня, что бы не идти самому, но все-таки получал от меня в нос сапогом, ибо нечего ко мне уставшему лезть. В конце концов, мы дошли до таверны, где было немного народу, но была замечательная еда и выпивка. Мне нужно было первое, ежику – второе, и старый хозяин принес нам и то и другое по две нормальной порции: сегодня я ел за двоих, а Джонни пил, впрочем, на него это не похоже, обычно он пьет за троих. Как ни крути, а еда здесь волшебная – силы восстанавливает моментально, выпивка же вполне обычная – сшибает с ног. Выпив очередной стакан, Джонни неизвестно откуда достал сигару и прикурил от свечи на столе, которую сам же перед этим поставил и зажег пол литра назад. Все-таки это создание продолжало меня удивлять, как и в первые дни нашего знакомства, Джонни был пьяницей и где-то даже наркоманом, но при этом был очень воспитан и вел себя достойно в обществе. Так и сейчас, он курил сигару, которую не известно где умыкнул и принес в этот мир, людей в таверне в этот час было немного, но те, кто был, с восхищением смотрели на диковинного культурного зверька курящего не менее диковинную ерундовину. - Какие тут вообще развлечения? – Вальяжно протянул Джонни. - Развлечения? Да, как и везде, все друг другу морды бьют, - сказал я, прожевав кусок мяса, - Колизей тут стоит уже не известно, сколько лет, за неплохое шоу на нем платят деньги неплохие. Единственное условие – своя экипировка, а там, если повезет, еще и не убьют. Раз подрался и живешь неделю безбедно. Кто-то там чаще живет. - Участие свободное? - В общем, да. Но есть специальное мясо, которое на арену выгоняют для смерти. Система старая: победят – свободны, нет – конец мучениям и страданиям. - Любопытно, сам-то, небось, только на это и живешь? – Подмигнув проговорил ежик. - Ну дак, за последнее время я это научился делать в совершенстве. Правда, что бы тебя еще прокормить, придется почаще на арене появляться, - грустно ответил я, ковыряя остатки овощей в своей тарелке, - После такой посиделки придется завтра там пол дня провести. - Какой, еще посиделки? - Этой-этой, мой дорогой друг, - медленно проговорил я и крикнул хозяину, - Заверни нам три бутылки крепленого вина! Джонни понимающе улыбнулся, и хоть он уже и без того выпил не мало, влезло бы в него еще столько же, знаю по своему опыту. Взяв еще немного еды и расплатившись, мы вышли на улицу, и я направился прямо к жилому району. Вдалеке показался Колизей, увидев его Джонни с серьезным выражением морды осмотрел его оценивающе и кивнул. Что это значило уточнять я не стал, не до того мне было, я только и делал, что наслаждался свежим воздухом и светом, три дня в подземелье не очень приятный аттракцион, еще и глаза долго к свету привыкали, хотя уже к выходу на улицу я был готов встретить заходящее солнце. Через некоторое время мы пришли к моему дому, я жил в небольшом двухэтажном здании на последнем этаже. До Колизея идти было довольно-таки далеко, я жил на окраине, вдали от городского шума и лязганья стали оружия. Вот то место, где я мог спокойно работать, писать свои книги, делиться своей мудростью и домыслами на бумаге, а затем раздавать эти запачканные чернилами листы людям в надежде, что они это прочтут. Или, если правильно выражаться, надеясь, что это прочтет тот, кто поймет, о чем я и что желаю сказать. Думаю, у вас возник вопрос, зачем мне Джонни, ведь он такой шумный и «развеселый», а я напротив склонен в тишине и покою. Вот для того я его и держу рядом с собой, что бы совсем мохом не зарасти, а ему ничего, кроме заботливого хозяина и не надо. И пусть вас не смущает, что я называюсь «хозяином», вообще мой ежик вполне самостоятелен и не раз он доказывал, что он легко выживет и один, просто так уж сложилось, да и все привыкли. То еще я впечатление, наверное производил на людей, без Джонни: ходит нелюдимый человек на арену, сражается и всегда выходит из боя без серьезных ранений, а потом закрывается у себя дома и долго не выходит, - тут уж нечему удивляться, что они подумали, что я колдун какой-то. В квартирке моей было все только самое необходимое, кресло, письменный стол, кровать, шкафчик и табуретка, которой, я, к сожалению, не пользовался, но она почему-то хорошо вписывалась в интерьер и казалась мне очень полезной. Вы же знаете, бывают такие вещи, которые вроде и не нужны, а выбросить не то, что жалко, а скорее кажутся для чего-то очень необходимыми. Как к примеру… Ну, кот... У Вас живет у кого-нибудь дома кот? Я сомневаюсь, что живут они для того, что бы ловить мышей, скорее для того же самого уюта. Так и табуретка, мышей она не ловит. Нет, не то, она нужна для чего-то тонкого, неуловимого и при этом очень веского и необходимого, больше для души, чем для чего-то другого. А если подумать, Джонни тоже как табуретка, или как кот, кому как больше нравится. Скорее все же мой ежик это что-то среднее между табуреткой и котом – ест и орет как кот, а осязаемую пользу принести может как табуретка – плечо друга, как никак. - У-у-у… Инсулин, такое ощущение ты сюда только вчера въехал, а по моим расчетам живешь ты тут уже около года. Я так понимаю, здесь никого кроме тебя и не было больше? – Бормотал Джонни, зайдя в квартиру. - Некогда было обживаться, ты же знаешь, - попытался оправдаться я. - Конечно знаю! Готов сутки сидеть над статьей или рассказом, прерываясь на несколько минут, что бы поесть, и пылью зарастать… Слова ежика заставили меня оглядеться вокруг и то, что я увидел, меня не особо порадовало: помимо обычной мебели на полу, шкафу и на кресле присутствовал заметный слой пыли, а серую табуретку в этом безобразии я не нашел глазами вовсе! Пару мест, где было не так много пыли, это середина стола и на кровати, слой там был очень тонкий – трехдневный, как можно легко догадаться. Конечно, пыль на полу лежала не равномерным слоем – по ней можно было угадать, сколько раз и куда я ходил. Была более или менее заметная «тропинка» из прихожей к письменному столу, от стола к кровати, а от нее уже опять в прихожую. Причем, судя по форме последних следов ходил я именно в той последовательности, что я перечислил выше, и никогда не наоборот. Меня буквально передернуло от всего этого, и я решил прибраться, навести некий порядок в своей доме, хотя бы только для того, что бы стереть отсюда память о недавних днях, что провел я как отшельник. А заодно и неплохо бы одежду почистить. - Ладно тебе, уберемся, так уж и быть, - сказал я уверенно. - Да ты не подумай, я не против пыли! Просто представь, это все в воздух поднимется, когда здесь будут банкеты проходить, а пыль, замечу, пахнет не очень приятно… - Банкеты? - Ну, конечно! А ты как хотел? Плохими соседями сейчас не отговоришься от гулянок! Эти слова заставили меня еще немного задуматься. Всегда бывает плохой сосед… А иногда вы живете и все соседи у вас хорошие, в таком случае плохим соседом окажетесь Вы, рано или поздно. - В общем-то, сейчас помоги мне убрать эту вековую пыль, и поговорим уже за бутылочкой противного вина. Джонни долго упрашивать не надо было, его вообще не надо было упрашивать, чего бы ни касалось дело, будь то уборка или распитие вина. Вся зачистка квартиры заняла не больше получаса, во-первых, потому что мы оба такие шустрые, во-вторых, как бы то ни было, убираться мы не любим, а то, что не любим предпочитаем делать быстро, ну и в-третьих, убирать было по большому счету нечего. Так же я переоделся, попутно осмотрев свои раны, которые уже не вызывали ни малейшего опасения, неделя-другая и ничего не останется. Я открыл темные шторы, которые все это время закрывали солнечный свет, и сильно удивился тому, как же здесь чисто. Что ни говори, а когда все на своих местах, гораздо лучше думается. Еще мне бы не помешало немного мебели, что-то совсем тут пусто, даже для квартиры Инсулина. Затем мы попили винца, поговорили о том как жили некоторое время по-отдельности, общее впечатление об этом, у обоих осталось совсем неприятное. Затем все-таки я уставший рухнул спать, отговорившись еще и тем, что мне завтра на арену выходить. Ежик же вроде еще долго не спал, все искал заначку моего «чая», и судя по странным звукам, который Джонни издавал лишь в определенных случаях – нашел. Вообще не стоит думать, что я как и все живу исключительно за счет сражений в Колизее, я так же иногда отношу в местную редакцию свои повести и очерки, газета их охотно покупает, и еще бы, им же надо чем-то забить газету – тут новости не очень часто случаются, вот газеты и печатают все подряд. Однажды эксперимента ради я отнес им совершенную бессмыслицу, отдельные предложения в одном абзаце, и они это приняли. После этого я стал, уверен, что они это даже не читают. Но опять же, тот, кому надо – услышит. Тем не менее, настало утро и, проснувшись, я легко поел, надел свое легкое обмундирование, вставил заточку в ножны на пояс и пошел к Колизею, искать ближайшие заявки на бои. Как ни странно, ежик не смотря на свои ночные приключения тоже проснулся и увязался за мной, что бы «посмотреть» на все это безобразие. Мы шли с Джонни к арене по главной улице к арене, людей сегодня было значительно больше, чем вчера. Почти все смотрели на меня как-то по-особенному, кто-то с восхищением, кто-то с жалостью. Все по-разному относились к гладиаторам, одни ими восхищались, другие презирали, но все-таки все любили смотреть на их сражения. Джонни благополучно пробрался зайцем с толпой зрителей, где расположиться, он найдет, а я же отправился в другой проход для гладиаторов. Там все было как всегда, каменные стены освещались множеством факелов, и в одном из залов собралась основная масса опытных бойцов, где и принимались заявки на сражения, занимались очереди на арену, составлялись команды бойцов. Все было одеты совершенно по-разному, у кого-то не было даже брони, только обычная рваная рубашка, да небольшое лезвие, а были и большие, закованные в сверкающую броню с острыми изощренными лезвиями мечи и дубины с секретными металлами, которые позволяли сместить весь вес дубины так, что даже я смог бы легко раскачать дубину так, что любая из сверкающих новых пластин как минимум помнется.
Сэр Дон Инсулин [18]- 13.11.2007 в 11:1500
Могу объяснить сие тем, что это часть нетакая эмоционально напряжная, вот и быстро прочитал... Конец выдет с задержкой скорее всего, середина недели - работы много.
Продолжение: Я подошел к столику, где собирались две команды на бой, который вот-вот уже начнется и записался, осмотрев имена уже записанных воинов. Здесь было много опытных сильных гладиаторов, но также нашел несколько новичков, зря они полезли в эту кучу – пришибут ненароком, хотя в нашем Колизее и не принято специально убивать свободных гладиаторов, но после удара дубиной со смещенным центром тяжести, даже лучшие врачи не помогут. Еще пару мгновений и объявили выход на арену командам. Я побрел в коридор для моей группы, краем глаза заметил, что за мной побрели остальные. Новички старались не отстать, а ветераны шли медленно и величественно – ни куда не торопились. Тем не менее, коридор кончился, нас было семеро, все подошли к решетке, которая опускалась, что бы нас выпустить, и снова закрывалась, что бы до окончания сражения никто никуда не делся с арены. Начало… Воздержусь от описания всего сражения, не очень мне хочется вспоминать эту кровь и боль, скажу лишь, что было нас семеро, и осталось пятеро более или менее живых, двое наших были сильно ранены, после боя скончались. Команда против нас была тоже сильная, но среди них жертв вроде бы не было. Но длилась битва очень долго, я уже было начал уставать, но все же, наконец, все закончилось. Я вышел с арены очень возбужденным, мышцы дергались, вспоминая движения, которые я только что помогали мне выиграть, и со стороны могло показаться, что я просто трясусь. И все-таки я был победителем, все было хорошо, я был легко ранен ножом с левое плечо, бывало и хуже. Я направился к тому столику, где записывался, там сверив мое имя со списком, отсчитали мне солидную сумму денег, около четырех сотен золота. Видимо, я заслужил, что же, им видней. Все еще немного возбужденный я решил зайти за Джонни, но тот уже ждал меня на выходе из отдела для гладиаторов. У него в лапах была бутылка с пивом, свежим и холодным, хотя можно было бы и не холодное… Увидев мое состояние, ежик отвел меня на скамейку возле Колизея, и там не успокоился, пока не влил в меня всю бутылку. Со временем и благодарю алкоголю, у меня начали успокаиваться нервы. И все было бы хорошо, скоро мы бы уже отправились домой отдыхать и расслабляться дальше, как ко мне подошел гладиатор, перевязанный окровавленными бинтами, я его узнал, это был один из моих сегодняшних противников. - Хорошее лезвие у тебя, было бы у меня такое, я бы не ограничился раз в неделю сюда приходить, - начал хрипло говорить человек. - Мне больше и не надо. - Где такой клинок нашел? - Сам наточил. - Да ну врешь, где достал такую? - Выдают всем участникам октябрьской революции, - ответил я, мой собеседник, видимо, тоже не знал, что это за революция. - Очень уж острый он… Ты может будешь сражаться с ним против тех, у кого тоже такое же хорошее оружие? - А это еще, с какой стати? - Это не интересно так, против тех, у кого обычные вещи, дерись тоже с обычными вещами… - Но ты же сам только, что сказал, что не отказался бы почаще с таким лезвием драться? - Ну… Все равно… - Слушай, я это лезвие честно заработал – ни у кого не украл. Мне с ним больше нравится. Хочешь что бы тебе было интересно, заработай себе такое же, а потом меняй его на обычное оружие по своему усмотрению. А меня не уговаривай снимать его. - Вечно вы заходите и все сражения портите! – Сказал он неожиданно резко. - Сейчас ты о ком? - О вас всех! Как найдете уникальное оружие, все бои заходите и портите, жить и зарабатывать невозможно! - А я здесь при чем? Я за всех не отвечаю, что ты мне выговариваешь? Вон иди собери всех, и говори. - Считаете себя лучше других?! Если оружие хорошее, так все можно? – Не успокаивался он. - Успокойся-успокойся, иди водки себе купи, - я кинул этому нытику пару монет на водку, что бы отвязался. Тот молча взял деньги и, вытирая редкие слезы, побрел в таверну. Я был не особо рад такому разговору, никогда не нравились мне такие люди, вечно ищут виноватых в своих проблемах. Джонни сидел все это время тихо, увидев, что я смотрю на него, сказал, стараясь перевести тему: - И на какое время нам этих денег хватит? - Ты есть хочешь? Выпить, поди, как всегда не прочь? Да в тишине сидеть не желаешь? - Правильно, - чуть ли не смущенно ответил ежик. - Ну, в таком случае, только до завтра. Лицо Джонни перекосилось, непонятно, что он хотел этим показать, может быть, это явилась смесь жалости ко мне и радости опять напиться. Но, не смотря ни на что, сегодня я никуда идти, не собирался, а завтра мне и вовсе окажется не до того. - Пошли домой зайдем, перекусим и в редакцию зайдем, мне там как раз небольшой гонорар обещали… Меня пугает только слово «небольшой», но зайти все равно надо. Дошли мы до дома вполне спокойно, мы зашли в дом и там сходу ежик спросил меня: - А где твой чай?.. Я вчера искал, так и не нашел. - Ну так правильно, были случаи уже заходили… искали, в общем-то тоже не нашли, но после этого я еще более надежно перепрятал. Я отправил Джонни на кухню заваривать чайник, а сам залез в свое тайное место и достал оттуда пакет (откуда не скажу, из известных уже соображений). Увидев чаек, глаза Джонни засветились демоническим светом, да-да, именно таким, я видел этих тварей. В ответ на этот ужасающий взгляд, я ему подмигнул. Я неизвестно зачем потратил однажды два дня и расфасовал весь чай по маленьким пакетикам, что бы бросать в кружку и потом легко избавляться от травы и спокойно пить чай. Я бросил по пакетику себе и ежику, тот торопливо залил все это кипятком (И как он так быстро вскипятил целый чайник?). Ежик пил чай жадно и с удовольствием, я тоже ощущал, как с каждым глотком спадает напряжение. Вдруг у меня появилось неудержимое желание чем-то занять руки, и под руку попалась алюминиевая вилка. Недолго думая, я отломал от нее один крайний зубчик и остальные три сплел в косичку и саму вилку свернул в болт. Получилась ужасно красивая металлическая палочка, которую можно было бы принять за новогоднее украшение на елку. Джонни вдруг встал и сказал, что желает выйти погулять. Я противиться не стал, все равно, надо было идти в редакцию, и, положив вилку в карман, надел шляпу, которая валялась до этого под столом, переоделся в белый иноземный камзол и вышел на улицу. Возле редакции была какая-то толпа, мы с ежиком кое-как протолкнулись через нее и вошли в открытое окно, потому, что дверь была завалена этими людьми, пытающимися ее открыть, и у них вроде бы это не получалось. Я оказался в каком-то кабинете, видимо, одного из журналистов, тут, кстати, еще между делом газету выпускали. От сюда я легко вышел в коридор, где был хозяин редакции, и носился с очумелыми баррикадируя и без того уже заваленную хламом входную дверь, откуда ломился народ. Смысл баррикады я не понял, дверь ведь открывалась наружу, разве что он надеялся завалить проход вовсе… Увидев меня этот веселый человек испуганно спросил: - Как ты вошел?! - Через окно, оно открыто, - ответил я виновато, - Мне бы гонорар получить, да я пойду, а то здесь смотрю не безопасно. - Гонорар? Ах да, вот тебе, - он снял с пояса кошелек и кинул его мне, - А заодно реши вопрос об артефакте, о котором ты написал недавно. Затем он забежал в тот кабинет, через который я вошел и выпрыгнул в окно. Там как я разобрал, он прокричал: «Инсулин здесь, все вопросы к нему! Это у него тот артефакт!». Толпа после этого начала кричать еще громче и стучаться в дверь. Я решил подняться на второй этаж и оттуда лучше разобраться в ситуации. Весь шум, как я понял, начался только из-за того, что в конце недели мне было предложено от команды журналистов написать статью о выдуманном артефакте, который исполняет одно заветное желание каждого, кто держит его в руках. - Инс, сдается мне, мы попали, - сказал мне мой ежик, увидев толпу кричащих и просто шумящих граждан, из окна второго этажа редакции, увидев Джонни, они закричали еще громче (хотя куда громче было?). - Вот если бы у каждого в руках был кирпич или молоток, вот тогда бы мы попали, а видишь, у них ничего нет, значит, пришли всего на всего покричать, - ответил я ему успокаивающее, нащупывая в своем кармане на всякий случай тупую заточку и вилку заплетенную в косичку, все не определяясь чем буду защищаться от толпы. Толпа под окнами редакции уже начинала мало того, что нервничать, но и заметно беспокоиться, что Инсулин единственно оставшийся в здании редакции сегодня так и не выйдет и жадно искали меня глазами в окнах. Но все же я уже спускался вниз и готовился выйти наружу, для того, что бы прорваться домой, в самом деле, не здесь же ночевать? Вилка, приготовленная еще вверху, сыграла большую роль: - Артефакт хотите, который мы нашли? Да, пожалуйста! – Крикнул Инс в лицо толпе, выйдя из редакции и кидая в толпу вилку, заплетенную в косичку. Вилка, блистая потертым металлом, полетела в самую глубь народа, а я под шумок скрылся в подворотнях, еж тихо и спокойно выжидал в кармане хозяина, до сих пор не ясно как ему удавалось зализать в сравнительно небольшие для его размера карманы, уменьшался он что ли? - Ну, и как же мы в понедельник в Коллизей пройдем? – Спросил Джонни, снова вылезая из кармана и забираясь на мое плечо. - А чего пробираться? Артефакт мы им отдали, им больше к нам приходить не зачем. Ну, может быть, они и не поймут, что он не настоящий, а может быть и вовсе про него забудут. Обязательно хоть что-то, да случится, а вот вилку жалко, я так старался ее заплести в косичку, - Отвечал я своему любимому ежику, который уже откуда-то достал бутылку пива и курил папироску. - А ведь повелись, - ответил Джонни вальяжно. - А еще бы не поверить, сидим тут, значит, в городе и ничего не происходит, вот хоть артефакт нашли, хоть какая-то новость. Если верить нечему, поверить можно и самой настоящей глупости. А вот вилку все-таки жалко. - Есть хочу, а дома опять, поди, ничего не приготовлено? – Спросил Джонни, убеждая тем самым Инса, что нужно срочно что-то купить поесть. - А, может, в общественную столовую зайдем? - Что там делать? Опомнись, давно в туалете весь день не проводил? - Э нет! Алюминиевую вилку достать надо, а то жалко все-таки… - Правильно, это единственное, что там съедобное, - добавил Джонни, и одним глотком допив пиво, выкинул бутылку в мусорку, само собой, промазал, и звук бьющегося стекла разнесся на всю ночную улицу, и, испугавшись шума, ежик шмыгнул в карман. По дороге домой им больше никто не встречался, зато прямо у дверей моего дома мне встретился местный торчок, все его так и называли Ватс-Ду-Ю-Херс-Тедей, но Джонни звал его просто Торчком. - Чува-ак, я тебе топор принес на продажу, - протянул он, увидев меня. - Что там за топор? – Спросил я, приготавливая деньги, что бы купить топор и перепродать его потом подороже. - У гладиатора умыкнул, он меня выпивкой угостил и я топор утащил, их там два было, но два тяжело нести было… топор берешь? - Давай за двадцать монеток, - быстро ответил я, что бы поскорей от него отвязаться. - Дава-ай… - Слушай, вилки алюминиевые скупаю! - Намек понял! Продав мне топор Торчок улыбаясь смылся с глаз долой за вилками, а я зашел домой и кинул топор в общую кучу. Кстати говоря, топор был, вполне, неплохой, и гладиатор, видимо, был не слабый, и продать его можно было бы и за сто шестьдесят монет, но Торчку пофигу, он лучше два топора притащит, чем продаст один подороже. Джонни вылез из кармана и поплелся на кухню, спросив у меня, не хочу ли я чаю: - Где твое гадкое зелье? - Если тебе оно не нравится, то чего же ты его пьешь? – Издеваясь спросил я. - Потому что не могу порвать твои пакетики, в которых ты запихал свой «чай»! - Кури вместе с пакетом… - Пакета я больше к себе не позову, он опять ничего не принесет и съест, все что было. - Да нет же, я говорю, ты кури сразу весь пакетик чая, - пояснил я. - Мысля! – Воскликнул Джонни и побежал на кухню. Там он набрал пять пакетиков для чая и принес их в комнату, положив аккуратно в пепельницу, заботливо вымытой до этого мной. Ежик закрыл окна и двери и поджег чай пепельнице, помахав над всем этим делом газеткой, он умудрился спалить все в один момент и получить максимум возможного дыма… Я еще никогда не видел Джонни таким счастливым, он бегал по комнате, широко открыв рот и глотая дым, выдыхая все тот же дым. Я же спокойно лежал на диване, когда услышал стук в дверь: гости. Дым, конечно, никуда деть не удастся, поэтому я вышел из комнаты и закрыл, поплотней дверь, тем не менее, дым, немного валил через нижнюю щель. Открыв дверь, я увидел молодого служителя закона, который вел с собой Торчка закованного в наручники. - Квартира дона Инсулина? – Спросил сенатор. - Нет, это его сверхсекретная резиденция по разработке коварного плана убийства всех Богов, а его квартира напротив. - Да? Ну, извиняюсь, - вежливо сказал хранитель правопорядка и шыкнул на Торчка, когда тот сказал: «Да гонит он все…». - Простите, а кто вам нужен? – Спросил я. - Мне как раз Инсулин и нужен, - ответил судья, который уже успел отойти к двери напротив. - Вам повезло, я как раз сейчас разрабатывал свой коварный план. Что у вас ко мне? - У меня к вам этот гражданин, он признался, что стащил у вас вилки, вот они, - сказав это, он мне в лице государства вернул «украденные» у меня столовые приборы, и затем поинтересовался, - Дело оформлять будем? - Нет, спасибо, думаю это послужит для преступника уроком, что нельзя воровать у нас, - сказал я, убирай тряпичный коричневый мешочек подальше от сюда. Судья прокашлялся, как будто бы хотел еще что-то от меня получить. - Ах да, можете его отпустить, прямо сейчас, а теперь извините, мои злые дела ждут меня. Служителя закона явно не удовлетворял такой расклад, поэтому он еще раз прокашлялся, на что я ему ответил: - Ну, хорошо, мне нужно будет кем-то заменить богов, ты их и заменишь, договорились? Отлично, выход там. Наконец, он понял, что ничего от меня не получит и ушел, оставив Торчка со мной, тот посмотрел на меня мутным взглядом и сказал: - Я тебе вилки принес… - Ну, Торчок, сенатора обдурил, держи деньги, - я дал ему пять монет и распрощался с ним. Тот довольный собой и сделкой ушел и больше меня сегодня не беспокоил. А я с мешочком вилок прошел в комнату, в которой Джонни уже сражался не только с земным притяжением, но и со злыми духами, которые тоже вдыхают его дым. Нельзя сказать, что в этом накуренном воздухе можно было топор вешать, и нельзя было только потому, что Джонни носился по комнате создавая тем самым дымовые течения и потоки – топор бы просто снесло и он так и летал бы по комнате вслед за ежиком. - Спокойно брат мой, демоны уйдут, когда мы увеличим концентрацию дыма! – Сказал я искусственно заниженным голосом и бросил в пепельницу еще пять пакетиков. Джонни среагировал моментально и кинул в пепельницу спичку, затем решил свои ртом раздуть все это дело. Эффект потряс даже меня, ежик своими к чертям прокуренными легкими сделал работу в полтора раза быстрей чем газета до этого. По словам Джонни, демоны затем действительно ушли, но пришли добрые тараканы, которые всегда сидят под кроватью, но сейчас вышедшие наружу. То, что ежик переносит такие галлюцинации, виноват только мой чай, но на меня он действует совсем иначе. После него я стал одну за другой переплетать вилки в косички. Вилок было ровно двадцать одна штука. Поэтому, когда все были с переплетенными зубьями, я сделал три полоски по семь вилок в каждой и тоже переплел их, получилась очень интересная и забавная вещь, но утром я этого не знал…
ARCHIBALD [20]- 13.11.2007 в 12:2000
Хм... очень даже неплохо, жизненно написано, особенно про арты! Молодец! 5+
Сэр Дон Инсулин [18]- 13.11.2007 в 16:2100
Из-за того, что завтра может не оказаться времени выкладываю окончание рассказа:
И вот пришло утро, дым неизвестно в какие щели выветрился. Джонни лежал на полу, его тараканы куда-то уползли, надо полагать под кровать, но мои догадки говорят о том, что в его голову, где им и место. В воздухе было что-то не обычное, нет, не запах чая и не какое-то напряжение, как перед грозой… Было просто очень большое давление, даже та щель, через которую еще вчера шел дым в прихожую, была заткнута мокрой тряпкой. И что бы выпустить лишний воздух на улицу, я открыл форточку. То, что случилось, потом меня поразило как ни что другое. Все вокруг зашипело и задымилось, как исходит паром мясо только что вытащенное из морозилки. В комнате стало заметно холоднее, и появился дым, поваливший на улицу покрыв инеем стекла на окне. Впрочем, все неожиданности на этом закончились, если не считать, что я нашел под кроватью, когда вытаскивал тапка, какую-то ерундовину состоящую из вилок стащенных Торчком из столовой. Это конструкция, созданная обкуренным разумом, удивила меня не меньше всего остального. Не став вникать в тонкости, как дыму удалось сконденсироваться и потом испариться, я взял этот некий жезл и взвесил его в руках, покрутил и решил, что этой ерундой можно сделать что-нибудь полезное, или, по крайней мере, веселое. Но успеть придумать что именно, мне помешал стук в дверь. Я в чем был, а был я только в подобии семейных трусов, пошел открывать дверь. Пока я подходил открыть дверь, я вспомнил, что не брился уже недели две, и вот такая картина: небритый Инсулин, то есть я, чешет жезлом себе спину, а за дверью оказалось двое сенаторов в полном обмундировании. Увидев поднятую руку, а в ней непонятный жезл, они резко отскочили и выставили вперед оружие, но, увидев, что я всего лишь чешусь чуть успокоились и сказали: - Тратилов Инсулин Анальгинович, вы обвиняетесь в незаконном хранении артефактов. - Чего-о? – Протянул я, еще не до конца проснувшись. - Ваш артефакт, который мы окрестили «исполнитель желаний» нанес вчера огромный ущерб на городу – народ гонялся за ним, и устраивались настоящие побоища из-за него. Один клан до сих пор держит оборону таверны, а их глава пытается с помощью артефакта вызвать десять комплектов боевых артефактов. - Вы про вилку что ли? – Недоуменно спрашивал я. - Нам без разницы как вы его называете, вы сейчас пройдете с нами, а отряд сенаторов захватит таверну, и артефакт мы будем использовать в своих целях. - Ерундой не страдайте, это не артефакт, а обычная вилка! Она НЕ работает! – Уже начиная звереть от глупости народа, который всю ночь носился за фальшивым артефактом и так и не понял, что он не настоящий, - Так, что предлагаю вам не тратить силы, а просто подождать пока людям не надоест носиться за бесплатным исполнителем желаний… Сенатор скривился и сказал: - Мы его уже все равно почти захватили, Сейчас мы обыщем ваш дом на наличие незарегистрированных артефактов и мы отправимся на экспертизу, там если небольшой штраф уплатите, то мы их вам вернем. На что я пожал плечами и дал согласие. Пока они искали артефакты, я спокойно себе одевался и готовил все свои деньги, которые только были, опять же на всякий случай, могу сказать, что если бы я действительно хотел спрятать что-нибудь, то они бы это не нашли. И так эти чудеса природы ничего не нашли, даже Джонни, который лежал на полу, и мы втроем побрели на экспертизу, ее обязаны были проходить все найденные редкие и старые вещицы, что бы они могли легально использоваться людьми. И смеху ради я решил взять с собой жезл, что бы показать его эксперту, а что? Когда еще выдастся бесплатная экспертиза. Офис эксперта был в жилом районе, так что далеко идти не пришлось. Там нас уже ждали, но лишь в кабинете началось самое интересное. Меня посадили на стул перед столом эксперта – это был лысый дедушка в больших очках, не знаю, что должно было придавать ему знание о свойствах артефакта – очки или лысина? Самая первая вилка с которой это безобразие и началось уже лежала перед ним и эксперт морща лоб ее изучал. Увидев меня, он сказал мне: - Где же ты нашел этот древний предмет? - В подвале Колизея, - сказал я первое, что пришло мне в голову. - Интересно, это очень древняя вещь и создана она для того, что бы пронзать и удерживать, - медленно проговорил эксперт. «Ну, ничего себе проницательность, пронзать и удерживать, прямо орудие пыток какое-то. А вот то, что она древняя… Черт знает, с каких времен вилки в столовую завезли?», - подумал я сразу. - Я думал он исполняет желания, я загадал поужинать и я это и сделал вечером, поэтому я решил, что этот предмет исполняет желания, - продолжал добросовестно врать я. - Желания он не должен исполнять… Особой опасности он не представляет, забирай, - он отдал мне вилку и сел в свою прежнюю позу, сомкнув в замок руки сложенные перед собой. - Извините, посмотрите еще эту ерундовину, - сказал я, ложа на стол свой жезл. Тот молча начал исследовать жезл и с каждой секундой глаза его все больше округлялись, и наконец, эксперт вынес свой вердикт: - Я чувствую, что это артефакт примерно в двадцать раз сильнее предыдущего, а это уже очень существенно, а учитывая, что он не менее древний, то думаю он чрезвычайно опасен как оружие. Повезло тебе, гладиатор… Сказав это, эксперт вернул мне заплетенные в косичку полоски вилок заплетенных в косичку и молча дал знак сенаторам, что бы уводили меня. Меня вывели в коридор вместе со всеми моими инструментами и там потребовали штраф в размере пятнадцати монет за оба артефакта, цена как вы можете понять, смехотворная и я заплатил ничуть не жалея об этом. После этого меня отпустили домой, где Джонни уже проснулся и искал воду, которую как он был уверен, спрятал ночью от тараканов. Увидев меня, ежик взглянул на хозяина с надеждой, я предугадал его желание и купил бутылочку воды. Когда Джонни напился он спросил: - Ты где был? - Артефакты регистрировал… - Какие? - Вилки, елки, в косички заплетенные… В жизни больше столовый прибор не возьму покурив. - Ха! И что? - Что-что, вот этот жезл оказался одним из мощнейших артефактов, - сказал я, весело улыбнувшись. Посмеявшись, мы с ежиком пошли в Колизей, так как деньги опять начали кончаться, особенно после того, как Джонни купил в таверне ящик пива и сам приволок его в дом. Одевшись, я не забыл взять и «артефакты». Слух о новом сильном артефакте пронесся по городу моментально, и когда я подошел к столу записи на сражение, на меня все смотрели с каким-то непонятным страхом. Сражение прошло тихо и спокойно, на сколько спокойно вообще может проходить битва. И вот, когда я сидел на лавочке возле Колизея под вечерним летним солнышком и релаксируя с ежиком за бутылкой пива, ко мне подошел опять тот же человечек, который недавно разговаривал со мной о смысле всего артефактного, и снова завел разговор: - Говорят ты два артефакта нашел, - проговорил он медленно присаживаясь на скамейку, как будто бы боясь, что я его прогоню, - Повезло же, некоторые ни одного не находят, а ты сразу два. Тут у меня возникла не совсем обдуманная и понятная идея, но я незамедлительно последовал ей: - Слушай, а хочешь, я тебе отдам эти два артефакта? - Конечно, - сказал, немного засмущавшись, этот человек. - Ну, вот и отлично, бери! – Говорил я с доброй улыбкой на лице, и отдавая ему жезл и вилку, - Вот, теперь они твои! - Спасибо, - пробормотал он, еще не веря в свое счастье. - Ты только не сражайся против меня, и пользуйся на здоровье, - сказал я подмигнув ему и потом добродушно добавил, - Ну, все, иди, давай. Пользуйся на здоровье. Тут этот веселый человек среагировал быстро, поблагодарил еще раз и унесся прочь, боясь, что я передумаю и отберу артефакты обратно. И забегай вперед, скажу, это чудо с лже-артефактами еще долго все боялись, и долго никто не решался проверить истинную силу алюминиевого жезла. И главное стоит отметить, я больше не слышал, что бы тот человечек жаловался на плохую жизнь. - Сухая трава хочет солнца, - сказал я, глядя вслед убегающему новоявленному обладателю артефактов. - Что? – Переспросил Джонни, делая глоток пива. И я, тоже последовав его примеру, сделал глоток и сказал: - Да говорю, люди артефакты не любят, лишь тогда, когда последние находятся не у первых.
Ins. …-13 ноября 2007г.
*В конце нарисован профиль Инсулина и отпечаток лапы ежика*
ARCHIBALD [20]- 13.11.2007 в 16:4100
ЗдОрово, молодец! Я бы на месте импа выдал премию, золотом, может быть даже в алмазах... или артефактах )))
Сэр Дон Инсулин [18]- 13.11.2007 в 17:4400
Кстати) Могу несколько изображений лично в аську скинуть вилки заплетенной в косичку)
Поразительная активность... Ладно, еще одна часть: 
Спасибо)
0
0